Некоторые ученые43 предполагали, что Карфаген ввозил западно-африканское золото при посредничестве гарамантов. Он наверняка ввозил его морским путем. Геродот описывает, как карфагеняне покупали золото на западном побережье Африки (IV. 196). Эта торговля может быть связана с плаванием, предпринятым Ганноном, вероятно, около 470 г. до н. э. Согласно отчету самого Ганнона, он основал и укрепил различные колонии вдоль всего побережья, наиболее южная из которых находилась на острове Керне (Перипл, 8). Керне, видимо, был центром торговли золотом, так как мифограф IV в. до н. э. Палайфат (? 31) описывал его жителей как имевших много золота. Однако наиболее подробное описание Керне, составленное в IV в. до н. э. Псевдо-Скилаком (Перипл, 112), ничего не сообщает о золоте. Он повествует, как финикийцы торговали с большим городом эфиопов , расположенным на материке напротив Керне. Они привозили благовония, египетский камень (фаянс?) и керамику из Аттики и обменивали их на шкуры, слоновую кость и вино. О местонахождении Керне ученые спорят. Р. Мони выдвинул сильные аргументы в пользу Могадора, где существовало пуническое ремесленное производство44. Но, по мнению Ганнона, Керне находился на том же меридиане, что и Карфаген, так как он был примерно на таком же расстоянии от Геркулесовых Столпов, а это заставляет нас поместить остров намного дальше на юг. Возможно, им был Херне, археологические раскопки на котором должны помочь разрешить вопрос.

Торговля с западноафриканским побережьем прекратилась в римское время. Возможно, последний намек на это мы встречаем у Калия Антипатера (примерно 120 г. до н. э.), который встретил человека, плававшего с целью торговли из Испании в Эфиопию45. Может быть, он и плавал, а под Эфиопией подразумевалась Западная Африка. Конец торговли был вызван разрушением пунических колоний вдоль побережья фарусиями и нитритами, которое было отмечено Офелом46.

Было бы вполне разумно, если бы карфагеняне, как и португальцы позднее, узнав о западноафриканском золоте благодаря сухопутной торговле, решили добраться морем туда, где его добывают, чтобы избавиться от посредников. Действительно, плавание Ганнона труднообъяснимо, если он не имел оснований считать, что должен был найти нечто, представляющее торговую ценность. Это должно было быть золото, так как шкуры и слоновую кость можно было достаточно легко достать к северу от пустыни. В то же время нет никаких сведений о сухопутной торговле золотом в пуническое время. То, что известно о римской эпохе, свидетельствует, что, если и существовала тогда торговля золотом, она проходила через Западную Сахару. Во время раскопок в Феццане не было обнаружено золотых предметов47. Страбон, однако, сообщает, что мавры носили золотые украшения (XVII. 3, 7). Нетрудно предположить, что их золото могло пересечь Сахару. Нерегулярные транссахарские связи на западе подтверждаются находкой двух римских монет (58 г. до н.э. и 2 г. до н.э.) в Рассеремте в Мавритании48. Кроме того, сам Страбон (цит. отрывок) отмечал, что фарусии49 очень редко общаются через пустыню даже с маврусиями (маврами), причем привязывают под брюхо лошадей меха с водой; иногда они проходят даже в Цирту через болотистые места и озера . Для того чтобы попасть в Цирту, они должны были пройти через ущелье в Бискре и озерную систему Шотт. Если фарусии действительно доставляли золото в Цирту, это должно было вдохновить пунические экспедиции на западное побережье, и, если пунические мореплаватели сделали ненужным посредничество фарусиев в торговле золотом, становятся понятными причины их нападений на пунические колонии. Разумеется, все наши построения исключительно гипотетичны. Но по крайней мере ясно, что торговля золотом через Западную Сахару установилась до прибытия арабов. Когда арабы достигли Суса в 734 г. н. э., они сразу же совершили рейд через пустыню в землю чернокожих и вернулись оттуда с большим количеством золота50. Первое упоминание о западносахарской торговле золотом мы встречаем у аль-Фазари, который в 773 г. назвал Гану страной золота 51.