Как и во всяком раннеклассовом обществе, огромную роль у ацтеков играли храмы, которых только в Теночтитлане насчитывалось более 70, больших и малых, а в целом в государстве — около 40 тыс. «Не было числа идолам Мексики», только у самих ацтеков почиталось около 2 тыс. богов [203, с. 259; 212, т. 3, с. 236]. Естественно предположить, что вся эта многочисленная армия богов нуждалась в изрядной доле внимания со стороны людей. И действительно, каждое из божеств было связано с определенным днем в ритуальном и сельскохозяйственном календаре, и такой день был прежде всего временем выполнения определенного обряда (см. рис. 60-62, 65). Нередко они были многодневными и накладывались один на другой. Участие в праздниках и обрядах служило признаком гражданственности и носило обязательный характер [180, с. 185]. Естественно, что главными действующими лицами в них были жрецы.

Люди никогда не предпринимали ни большого, ни малого дела, не посоветовавшись прежде со жрецами [212, т. 3, с. 232], которые, пользуясь своим положением, обличали любые недостатки и неправильные действия сородичей. Если же последние не исправлялись, то жрецы угрожали божьей карой, предсказывая за неправедное поведение чаще всего такие несчастья, как голод, повальные болезни, смерть и т.п.

По мнению С. Тоскано, к моменту Конкисты власть жречества была ослабленной [391, с. 789], однако большинство исследователей считают, что жрецы наряду с военными к тому времени играли решающую роль. Поэтому ацтекское государство было по сути своей военно-теократическим [292, с. 32]. Особенно возросла роль храмов при Мотекусоме II Младшем, возможно потому, что он стал тлатоани (в возрасте около 40 лет), уже будучи жрецом самого высокого ранга [105, с. 28; 372, с. 59]. Есть предположение, что Мотекусома II видел путь укрепления своей власти в усилении жречества, поэтому он всячески покровительствовал последнему, способствуя в данной связи и росту храмового землевладения [318, с. 83].

Действительно, через всю историю ацтеков прослеживается активная роль жречества. Так, еще в период миграции, согласно их мифологизированной истории, во главе ацтеков, вышедших из прародины Ацтлана и направлявшихся на поиски земли, обещанной их племенным богом Уитсилопочтли, стояли четыре жреца — теомаме, «внимающие богу» (ацт. teomame; по другой версии перевода — «носилыцики бога»), с которыми бог общался во время их сна [92, с. 52; 105, с. 28]. Жрецы были главными идеологами ацтекского общества, выполняя в случае необходимости «социальный заказ». Так случилось, например, при тлатоани Итцкоатле, когда по его приказу была переписана история: древние рукописи сожжены, а вместо них жрецами составлены новые, в которых история народов Мексиканской долины была пересмотрена в угоду ацтекским приоритетам.

Социальный состав жречества не был однородным: высшие ступени занимали представители знати, однако низовые этажи могли заполнять и заполняли «плебеи», для которых жреческое занятие являлось одним из путей социального продвижения (наряду с возможностью карьеры в военной и торговой сферах). Поэтому нельзя говорить о жречестве как едином и даже отдельном слое, что пытаются утверждать отдельные авторы [380, с. 130-131].

Из неоднородности жреческого сословия естественно вытекало различное положение, обязанности, права и привилегии его представителей, хотя эти моменты в сохранившихся источниках не всегда четко отражены. На положение и роль жрецов влияли ряд факторов, в том числе и этническая принадлежность: одно дело ацтекское жречество и другое — представители религиозного культа покоренных народов. С этой точки зрения ясно прослеживались две тенденции: с одной стороны, очевидны были попытки создания единого культа (в виде уже упоминавшегося Храма Всех Богов); с другой — намечающаяся подчиненность местных богов богам метрополии, поскольку жрецы покоренных народов должны были периодически отправляться в Теночтитлан, чтобы поклоняться ацтекским божествам. Место и роль жреца зависели и от того, с каким из многочисленных богов он был связан, ибо сами боги в условиях господства политеизма были неравнозначны по рангу: одно дело всесильный племенной бог и другое — бог-покровитель небольшой общины.

Клир делился, как бы мы теперь определили, на черное и белое жречество. Представители первого обязаны были соблюдать целибат (потому и наказывались жестоко, если их уличали в связях с женщинами). Об этих жрецах в источниках сообщается, что они никогда не обрезали волос и не причесывались, имели неопрятный внешний вид. Они считались если не своего рода святыми, то во всяком случае избранными богами. Большинство же жрецов соблюдали правила гигиены, следили за собой, имели семьи и ничем не напоминали первых [156, с. 74; 173, с. 111; 203, с. 256].

В храме были как временные служители, так и те, для которых пребывание в храме было основным делом жизни. Временные служители — своего рода послушники, обучавшиеся в калмекак и выполнявшие в храме некоторые обязанности. Их положение и обязанности обусловливались временностью пребывания в калмекак, и поэтому не всякий из них имел право приблизиться к алтарю. Естественно, что ведущими были постоянные, или профессиональные, жрецы, образ жизни и обязанности которых определялись уже рангом, местом в жреческой иерархии. Большинство жрецов (кроме тех, соблюдал целибат) жили с семьей, в храм они приходили для выполнения церемоний. Эти жрецы назывались обычно текипане (ацт. tequipane — «тот, кто имеет службу»).

Что касается иерархии жрецов, то она была довольно сложной, и специалисты до конца не разобрались в ней до сих пор. Общим названием жрецов было тламакацке (ацт. tlamacazque, мн.ч. tlamacazqui — «совершенный человек»). Самых высших иерархов обычно называли Топильтцин (ацт. Topiltzin — «Отец», «Наш Господин»). Иногда они получали также и титул Кетсалькоатль («Пернатая змея»), имя бога и культурного героя, считавшегося прототипом всех жрецов, их покровителем [104, с. 283; 113, с. 82; 173, с. 100-101]. Но вообще, как говорится в одном из источников, каждый район государства имел свои собственные названия жрецов [173, с. 101].

Представлению, что религиозная иерархия напрямую не зависела от светской [173, с. 34], т.е. не входила в нее и имела самостоятельное значение, противоречат данные источников. Для древнего общества типично, что жреческий титул носили и лица, стоявшие на определенной ступени светской власти. Так, ближайший советник тлатоани, его помощник и военачальник, второй человек в государстве носил титул Сиуакоатль («Женщина-змея»), соответствующий имени одной древней богини [173, с. 208]. Считается, что во главе всех жрецов, прежде всего Теночтитлана, стоял именно Сиуакоатль3. Следующие за ним два высших религиозных чина были связаны с важнейшими богами ацтеков — племенным Уитсилопочтли и богом дождя Тлалоком, и носили соответственно титулы Кетсалькоатль Тотек тламакацки (ацт. Quetzalcoatl Totec tlamacazqui — «жрец-Кетсалькоатль Нашего Господина») и Кетсалькоатль Тлалок тламакацки (ацт. Quetzalcoatl Tlaloc tlamacazqui — «жрец-Кетсалькоатль Тлалока»). Считается, что по своему фактическому положению оба жреца играли одинаково важную роль, однако эти титулы не были наследственными и должности выборными [275, с. 537; 351, т. 1, с. 307-308]. Любопытно, что не только в Теночтитлане, но и в городах Чолула, Семпоала, Тенайука эти два жреца также были главными [113, с. 82]. В г. Тескоко, втором по важности в ацтекском государстве, верховный жрец племенного бога тескоканцев Кетсалькоатля также возглавлял жреческую иерархию. Назначение на этот пост производил правитель г. Тескоко после тщательного отбора (кандидатами были обычно его многочисленные братья). Хотя этот иерарх занимал высокое положение и его пост считался пожизненным, однако при необходимости тот же правитель мог его сместить. Носитель такого титула соблюдал целибат, за нарушение которого жестоко наказывался [314, с. 149 — 150].

Ближайшим помощником высших жреческих чинов в Теночтитлане (Сиуакоатля и двух главных богов Уитсилопочтли и Тлалока) был Мешикатеоуатцин (ацт. Mexicateohuatzin). Видимо, фактически именно он наблюдал за состоянием религиозных дел как в провинциях, так и в центре, в Теночтитлане [222, с. 22; 372, с. 37]. В свою очередь, его помощниками были жрецы, известные как Уитцнауак Теоуатцин (ацт. Huitznahuac Teohuatzin) и Текпантеоуатцин (ацт. Tecpanteohuatzin). В их обязанности входил, очевидно, контроль за ходом обучения молодежи в калмекак и телпочкалли [113, с. 83].

Учителя-жрецы (особенно и по преимуществу в калмекак, школах для знати) также были иерархизованы и, прежде чем стать таковыми, проходили ряд последовательных ступеней карьеры. Юноша, только что вступивший в заведение, фактически послушник, назывался тламакацтотон (ацт. tlamacaztoton — «самый маленький жрец») [95, с. 487; 113, с. 83]; он и его товарищи-одногодки выполняли в основном хозяйственные функции, прежде всего по содержанию храмов в чистоте. Молодые жрецы, стоящие на ступень выше, назывались общим именем тламакацке, т.е. так же, как вообще жреческое сословие. Они были организованы в определенные группы для выполнения тех или иных ритуальных действий или обрядов (например, в строго определенный момент ударами в барабаны, которые находились в храмах, отмечать время суток, что требовало круглосуточного бодрствования). Они ходили и в походы вместе с воинами, набираясь боевого опыта и даже получая военные поощрения, если их заслуживали. Еще выше по положению были тленамакацке (ацт. tlenamacazque, ед.ч. tlenamacazqui — «податель огня», от tlemaitl — «огненная рука», жаровня для воскурений), занимавшиеся, судя по их названию, выполнением очень важных частей ритуала. Из них, в свою очередь, выбирались два главных жреца-учителя в калмекак — кекетцалькоа (ацт. quequetzalcoa — «пернатые змеи»), жрецы богов Уитсилопочтли, Тлалока, Кетсалькоатля [104, с. 283].

Как видим, профессиональные жрецы имели особые названия и в связи с выполнением определенной роли в том или ином ритуальном действии. Так, тлапишкатцином (ацт. tlapixcatzin — «цензор-хранитель») назывался жрец, который отвечал за изучение и точность исполнения гимнов во время церемониала; «главный управитель хора» имел сложное имя, в котором отражалась необычная символика древнеацтекской религии — «змея из маленького перламутра» (ацт. epcohua tepictoton); особые жрецы — «певцы» (ацт. cuicanime) пели религиозные гимны [104, с. 283; 196, с. 182]. Особым уважением пользовались жрецы, известные по источникам как чачальмека (ацт. chachalmeca), происходившие из г. Чалько (чем и определялось их название). Титул чачальмека, в отличие от других жреческих рангов, передавался от отца к сыну по принципу первородства. Именно чачальмека осуществляли наиболее важные религиозные обряды — зажжение Нового огня, производимое каждые 52 года по завершении древнеацтекского календарного цикла, сложный ритуал важнейшего в пантеоне бога дождя Тлалока, сопровождавшийся кровавыми жертвоприношениями [175, с. 91; 240, с. 42-47]. Чачальмека принадлежали к жреческой элите (ацт. cuacuacuiltin или cuahuehuetque). Они обычно были старыми, заслуженными, уважаемыми людьми, поэтому как жрецов их обычно называли «образы богов» (ацт. tecuacuiltin — «образ бога»; это понятие следует отличать от ацт. ixiptla — «образ», слова, каким обозначали жертву-имперсонатора определенного бога во время религиозного ритуала — см. рис. 64) [372, с. 58].

Выполняя очень важные религиозные функции, жрецы были также носителями и хранителями знаний. Они обучали своих учеников устно или используя особого типа раннее письмо, с помощью которого фиксировались исторические, генеалогические, обрядовые и другие сведения, знакомство с которыми было необходимо будущим представителям господствующих слоев. Эти знания носили элитарный характер, и под угрозой наказания запрещалось посвящать в них простых людей [203, с. 256].

Очень важную роль играли жрецы-астрологи, с которыми обычно советовались и правители, задумав какое-либо важное дело, государственное мероприятие, и родители, давая имя ребенку или назначая день свадьбы своих отпрысков и т.п. Для своих рекомендаций астрологи обращались к особым гадательным книгам-кодексам, строившимся в соответствии с 260-дневным ритуальным календарем. Они назывались «рукопись книги дней» (ацт. tonalamatl — досл. «бумага книги дней») (см. рис. 60 — 62, 65); поэтому жрецы, которые интерпретировали знаки дней в указанных книгах применительно к конкретному человеку, получили название тональпоуке (ацт. tonalpouhque, ед.ч. tonalpouhqui) [113, с. 66; 217, с. 206; 351, т. 1, гл. 2, 8, 9; 372, с. 57, 59]. Среди этой категории жрецов были и те, которые занимались наблюдением за звездами — звездочеты (ацт. tlaciuhque). Жрецы выполняли и роль лекарей (ацт. titici, ticitl, tepatiani — «знахари», «маги»), которые, в свою очередь, имели до 40 специализаций. Кстати, считалось, что в противоположность им были и люди, занимавшиеся вредоносной магией (ацт. tlatlacatecolo); верили индейцы и в способность некоторых людей быть оборотнями (ацт. nahualli), в историческом разделе нашей работы мы уже встречались с наиболее ярким примером подобного рода верований (см. эпизод с Тцотцоматцином, правителем г. Койоакана).

Разнообразные жреческие титулы присваивались постепенно; информация о том, как это происходило, крайне скудна, хотя есть предположение, что новые назначения совершались каждые пять лет [95, с. 487-488; 104, с. 204 -283]. Продвижение по жреческой лестнице было связано с правом и необходимостью носить соответствующие знаки отличия, в том числе и в одежде. Интересный пример подъема по жреческой лестнице с одновременным изменением в стиле одежды сохранился в связи с Чолулой, городом-государством, соперничавшим с Теночтитланом. Там продвижение вверх к высшим жреческим чинам (культа бога Кетсалькоатля) отмечалось правом носить накидки особого цвета (в Чолуле была принята 4-летняя периодичность). Сначала жрец носил черный плащ, затем черный с красной каймой и, наконец, красный плащ-накидку [95, с. 489].

Хотя основная масса жрецов происходила из знати и обычно обучалась в калмекак, известно упоминание о специальном заведении для подготовки к профессиональной жреческой деятельности — тламакацкалли (ацт. tlamacazcacalli — «дом тламакацке», т.е. «дом жрецов»). Там происходило обучение высшим премудростям и будущих правителей [173, с. 112 — 113].

Не исключалось включение в жреческую среду и женщин. Жрица по имени Чимальман фигурирует наряду с мужчинами-жрецами бога Уитсилопочтли в многочисленных повествованиях ацтеков, описывающих их странствия до того, как они поселились в Мексиканской долине. Жрицы-воспитательницы при храме бога Уитсилопочтли в Теночтитлане обучали девочек в женской школе-телпочкалли. Воспитанницы, поступавшие туда в возрасте 12 — 13 лет, находились все время при храме, за исключением ночи, которую проводили дома. Этих девочек называли «девами покаяния» или «сестрами Уитсилопочтли»; они вели примерно такую же жизнь, что и юноши в своих калмекак и телпочкалли, включая разную хозяйственную работу вплоть до ткачества. Девочки-воспитанницы носили белую без украшений одежду, волосы при поступлении обрезали, но затем отпускали. Через год они покидали школу и могли выходить замуж [31, с. 241-242; 175, с. 83-86; 203, с. 238; 212, т. 4, с. 121; 351, т. 2, с. 219].

Девочки из знатных семей получали образование в женской калмекак при храме бога Кетсалькоатля, покровителя этого типа школ. Там под покровительством и руководством главной воспитательницы, «старшей монахини» из какауилтин (ацт. quaquacuiltin — «те, у которых определенным образом обрезаны волосы»), над воспитанницей перед статуей бога Кетсалькоатля совершался особый обряд, означавший, что на время пребывания в школе она находится под его покровительством [351, т. 2, с. 211-213]. Хотя в некоторых источниках этих девочек, а также их воспитательниц и наставниц часто называют «монахинями» (ацт. cihuatlamacazqui — «совершенная женщина», т.е. жрица) [203, с. 238], в действительности они не имеют ничего общего с этим христианским институтом, так как подавляющее большинство «монахинь» не поступали туда на всю жизнь. Все эти женщины и девушки разных возрастов давали обет служения на 1-3 года (иногда на больший срок), надеясь на содействие богов в избавлении от болезней, нужды, бесплодия и т.п. По истечении срока они могли беспрепятственно возвращаться домой [305, с. 39; 351, т. 2, с. 211], хотя, конечно, имели право остаться и навсегда (поэтому среди «монахинь» — наставниц встречались очень старые женщины). Наиболее опытные и знающие из «монахинь» и были воспитательницами и наставницами.

Жрецы имели свои каналы влияния на власть. Они занимались образованием будущих тлатоани. Жрецы высшего ранга принимали участие в утверждении на власть нового правителя, без них не проходил ритуал его интронизации. Во время последнего новому тлатоани не только делались традиционные в таком случае наставления (пожелания мудрости, смелости, верности богам и т.п.), но и, очевидно, излагалось свое видение актуальных на тот момент государственных проблем. Эту речь-наставление обычно произносил «старейшина жрецов» (ацт. huey tlenamacac) [351, т. 2, гл. 9 — 16]. Высшие представители жречества вместе с верхушкой знати входили в особый государственный совет, во главе которого стоял тлатоани или (в его отсутствие) Сиуакоатль. На его заседаниях решались жизненно важные вопросы.

Жрецы имели право на поощрение за воинские заслуги. Так, если «выполнившими долг» (ацт. tequihuaque) обобщенно называли храбрых воинов, то представители жреческого сословия, заслужившие такую же честь, назывались по аналогии «жрецы, выполнившие долг» (ацт. tlamacazquetequihuaque) [137, т. 1, с. 65].

Таким образом, весь представленный выше материал, по нашему мнению, свидетельствует, что в экономическом и социально-политическом отношении храмы и собственно жречество были самостоятельны настолько, что могли в случае необходимости формировать (и формировали) политику государства.

Сложным является вопрос о численности жречества. Ф. Х. Клавихеро, один из историков XVIII в., писал об одном миллионе [130, с. 260; 289, с. 54]. Однако куда вернее будет ограничиться утверждением, что так как храмы были разные, то и клир они имели неодинаковый — от 4-5 до 40 человек каждый [314, с. 149].