С 1990-х гг. начинается современный этап изучения древнеольмекской культуры и культур фор­мативного периода в целом. Он открывается в 1990-1994 гг. новым (третьим по счету после работ экспедиций М. У. Стирлинга и М. Ко) крупным проектом в Сан-Лоренсо. Проект осуществляется Анной Сайферс при поддержке Института антропологических исследований и Национального уни­верситета Мексики. Широкие изыскания проводятся в самом центре и прилегающей к нему местно­сти, на которой в древности располагались более мелкие центры и селения, находящиеся под контро­лем Сан-Лоренсо. В ходе этих работ было обнаружено и перемещено в музеи значительное число новых монументов, в т. ч. и гигантские каменные головы. Последняя, семнадцатая по счету голова была найдена совсем недавно - 3 мая 1994 г.[151]

Еще один проект (San Lorenzo Regional Survey - SLRS) осуществляется в 1991-1992 гг. группой исследователей под руководством С. Симондса и R Лунагомес. В его ходе была обследована об­ширная зона площадью ок. 400 км2 вокруг Сан-Лоренсо и зафиксировано более 270 различных памят­ников (авторы разделили их на семь типов) в хронологическом диапазоне от раннеформативного до заннего постклассического периодов[152].

В 1994-1996 гг. М. Родригес начинает раскопки второго памятника в болотистой местности в 3 км от Элъ-Манати. Памятник получает название Ла-Мерсед (La Merced). На небольшом острове археологами обнаружены следы земляных насыпей, пирамидальных конструкций, жи­лых сооружений. Наиболее ранние материалы относятся к ольмекской культуре и, как в Эль-Манати, представляют остатки ритуальных комплексов и приношений, состоящих из множества (более 600 !) полированных кельтов и их заготовок, фрагментов керамики, а также обломков пи­ритовых зеркал[153].

Р. Гонзалес продолжила исследования в Ла-Венте и опубликовала целую серию статей об этом памятнике, именуя его «ольмекской столицей»[154]; На сегодняшний день именно Ла-Вента и Сан-Лоренсо остаются наиболее интенсивно изученными археологами центрами древнеольмекской куль­туры.

Целый комплекс исследований (подробная съемка местности, подъемные сборы материала, раскопки, стратиграфические разрезы, сбор образцов для проведения анализов) проводит в 1995-1997 гг. на памятнике Трес-Сапотес археологическая экспедиция Университета Кентакки под руко­водством К. Пула. В результате этих исследований была уточнена хронология памятника, предложена новая детальная периодизация и общая картина культурогенеза в районе, начиная с раннеформативного периода[155].

Д. Гроув проводит работы на небольшом памятнике Ла-Исла (La Isla) в 7 км от Лагуна-де-лос-Серрос в штате Веракрус[156]. О местонахождении было известно еще с 1979 г. по сообщению П. Ортиза. В 1991 г. на памятнике, неумолимо разрушающемся под действием воды, зафиксировано несколько насыпей и скульптурных изображений ольмекского облика.

Неподалеку С. Гиллеспи обследовала местонахождение Лано-дель-Хикаро, которое в ольмекское время являлся одной из мастерских по раскалыванию камня и изготовлению крупных монумен­тов типа алтарей[157].

Открытия новых ольмекских древностей не прекращаются и в начале XXI в. Например, в 2002 г. при исследовании одного из древнейших поселений древнеольмекской культуры - Сан-Андрес - в 5 км от Ла-Венты были обнаружены первые свидетельства настоящей письменности. На неболь­шой цилиндрической печати-штампе из глины сохранились изображения птицы и нескольких иерогли­фических символов[158]. В конце 2001 - начале 2002 г. появились первые сообщения, а затем и первые фото еще одного ольмекского трона (алтаря), найденного в местечке Эль-Маркесильо (El Marquesillo) в Веракрусе. Он выполнен в той же манере, что и ранее известные изваяния этого типа в Сан-Лоренсо и Ла-Венте.

Продолжаются археологические исследования и на других мезоамериканских памятниках, где в ранне - и средне формативных комплексах прослежены следы ольмекского влияния или «ольмекского» стиля. Интересные материалы известны по памятнику Блэкмайл Эдди (Blackmail Eddy) в Белизе[159], по новым раскопкам на памятнике Абах-Такалик в Чиапасе[160] и в Оахаке[161]. Материалы этих недавних исследований опубликованы лишь в предварительном виде.

Следует специально отметить несколько значительных работ самых последних лет. В первую очередь, это статья Р. Дила в сборнике «Ольмекское искусство и археология в Мезоамерике» (2000), которая подвела некоторый итог и определила прогресс в ольмекских исследованиях спустя 11 лет после постановки «19 вопросов»[162]. Перу Р. Дила принадлежат также раздел об эволюции археологи­ческих культур в районе Мексиканского залива в многотомной кембриджской «Истории народов Америки» и вышедшая в 2004 г. новая книга «Ольмеки», название которой неслучайно перекликается с книгой М. Ко 1968 г.[163] В ней автор на основе самых последних находок и открытий делает блестя­щий обзор основной проблематики ольмекских исследований. В частности, он возвращается к выска­зывавшимся еще А. Касо и М. Коваррубиасом в 1940-х гг. предположениям о том, что ольмекская культура является «материнской» (базовой) для мезоамериканских культур формативного периода, а также использует термин «ольмекская цивилизация».

Во второй половине 1990-х гг. - начале нашего века увидели свет и несколько богато иллюстри­рованных альбомов и сборников статей, посвященных ольмекской пластике, выставкам ольмекских древностей, результатам археологических исследований и интерпретации произведений искусства. Среди них: «Ольмеки в Мезоамерике» (1994), каталог выставки «Ольмекский мир» в Принстонском Университете (1995), а также материалы выставки «Ольмекское искусство древней Мексики» в Национальной галерее искусств в Вашингтоне (1996)