Возможно, о происхождении и исторических корнях тарасков меньше всего известно, нежели о том же у других значимых племён Мексики (Фостер 2000).

Хотя сейчас мы знаем много больше, нежели в 1948 году, когда Фостер впервые написал эти слова, на самом деле в большинстве случаев это утверждение до сих пор актуально. По ряду причин происхождение тарасков до сих пор окутано мистикой и её разгадка ждёт своей очереди. В их же преданиях, записанных в Relacion de Michoacan нет никакого упоминания о том, что они прибыли в Мичоакан извне (Уоррен 1985:7), и вот здесь-то и начинается мистика.

Упомянутый выше месоамериканист В.Е. Адамс подметил, что тараски «с точки зрения антропологии известны как носители языка, не имеющего аналогов по всей Месоамерике» (1991:324). Свадеш подытоживает, что наиболее близки к языку тарасков – суни из юго-западной Северной Америки и кечуа, живущие в Андах, Южная Америка (цитируется по Поллард 1993:15). Действительно, оба племени схожи лингвистически и по технологиям металлургии – в отличие от окружающих тарасков народов, таких как ацтеки – это привело к появлению теории о происхождении тарасков от использовавших мореплавание народов побережья Анд (Торрес Мендес и Франко Веласкес 1996). Гринберг выдвинул гипотезу о том, что тараски принадлежат к языковой группе чибча (территория юга Центральной Америки и современной Колумбии). Однако, он отмечает, что различия в языке предполагает отделение тарасков от основной группы не позднее архаичного периода, 7000-2000 гг. до н.э. (цитируется по Поллард 1993:15-16). В любом случае, заключения на основе лингвистического анализа создают ещё больше вопросов, нежели ответов в нашем поиске происхождения тарасков.

В дополнение, недостаток письменных источников от самих тарасков приводит к другой, но связанной с нашей темой проблеме – мы даже точно не знаем, как тараски сами себя называли. Мы знаем, что их не называли «тарасками» до конкисты, а это название произошло от недопонимания. Их слово «tarascue» означает «зять» или «тесть» и использование этого термина появилось после женитьбы испанцев на дочерях знатных тарасков – когда кого-либо из новых членов семьи представляли им как «tarascue», испанцы неправильно интерпретировали этот термин как название всего народа (Уоррен 1985:6). Это до сих пор наиболее часто используемый учёными термин, но они всё время поясняют, что это не их настоящее название.

Со слов лингвиста 16 века францисканца Хуана Баптиста де Лагунас, «местные жители называли провинцию и язык не иначе как провинция и язык Цинцунца» (Цинцунцан – столица империи) (Уоррен 1985:5). Я не нашла больше источников, подтверждающих это утверждение – однако, мы также не знаем какое название дали тараски своей земле и своей империи. Название Мичоакан дано на языке науатль и означает «место рыб» - явное указание на озеро Пацкуаро – это ацтекское название региона, не тараскское.

Другое часто встречающееся название народа тарасков – уакусеча (uacusecha – «орлы»). Данное имя относится к специфической группе чичимеков; считается, что они прибыли в долину озера Пацкуаро довольно поздно и стали основателями империи тарасков и царской династии (Кастро-Лил 1986:182). Однако, большинство специалистов сейчас считают, что наиболее правдоподобным названием народа является имя «пурепеча». Relacion de Cuitzeo, 1579 г., указывает на то, что это было имя, которым они сами себя называли и оно означало «работники» или «простой народ» (Уоррен 1985:7).

Лучше изучен вопрос о недавнем прибытии тарасков и их экспансии в долину озера Пацкуаро, где был сосредоточен центр империи, и вопрос о появлении тараскской культуры как отличительной сущности. Адамс выдвинул гипотезу, что появились они там около 1000 г. н.э., отмечая, что для того, чтобы достичь того уровня государства, которое застали испанцы, они должны были осесть не позднее 1250 года н.э. (Адамс 1991:322). Попутно мы должны учитывать, что, несмотря на то, что термин «тараски» распространяется на всю империю и его жителей, на самом деле «чистые тараски» представляли лишь небольшую элитную группу из 10% населения, доминирующую над остальным населением (Ко 1994:154). Горенштейн и Поллард описали четыре основные этно-лингвистические группы вокруг бассейна озера Пацкуаро, которые составляли костяк империи (1983:111):
- группа людей озёрной долины, которые возможно были носителями «прото-тараскского» языка;
- науатль говорящая группа (naguatatos);
- ранее прибывшие чичимеки;
- позднее прибывшие чичимеки, упомянутые выше уакусеча.

Запутывая картину, когда мы начали чувствовать определённую уверенность в своих знаниях о тарасках, Мишле заставляет нас сомневаться, утверждая, что тараски были псевдо-кочевой группой, которая присвоила себе науатль термин «чичимека» и сначала не так давно мигрировала в долину Сакапу, а затем уже в район Пацкуаро (1996:124). Мы можем заглянуть в одну из недавних работ Поллард где она утверждает: «Археологические, экологические и этно-исторические исследования последней декады позволяют сейчас копнуть глубже в изучении культурных корней населения населяющего данный регион…» (Поллард 2001). Возможно, на некоторые загадки скоро будут найдены ответы.